Вдох… Выдох. Хриплый. Во рту на удивление сухо. Вдох – больно. Эмиль заскулил сквозь этот неприятно-странный сон и открыл глаза.
Первое, что он испытал – изумление.
Во-первых, Эмиль не помнил, когда умудрился заснуть. Во-вторых, это точно была не его комната… Это вообще нельзя было назвать даже какой бы то ни было комнатой! По крайней мере из тех, что есть в Академии.
А ещё здесь было сухо. По крайней мере, так ему показалось. И, наверное, всё-таки даже не показалось.
Эмиль шевельнулся, поднимая морду и с содроганием отмечая, как дрожат невесть отчего слабые лапы. Травяной покров на нём весь высох, все цветы и трава завяли и пожухли. Такое, обычно, происходит лишь тогда, когда ты находишься на грани жизни и смерти, причём, смерти далеко не естественной, ранней… И совсем рядом – потрескивание свечи.
Вот тут он испугался, заставляя себя резко подняться. Тяжело скрипнули пружины старой кровати, пошатнулось нелепое лёгкое тело. Почему-то он не чувствовал запахов… Это бросалось во внимание, но не так, как всё предыдущее.
Словно в замедленной съемке, Эмиль повёл головой, осматриваясь… Сердце предательски ёкнуло. Рядом, определенно, стоял призрак. Фантом. Страшный, как сама смерть. Ну, это всё на первый взгляд, конечно, но тогда садильвари вздрогнул, отшатнувшись и прижимая уши к голове. Пружины вновь предательски скрипнули. С потолка посыпалась труха.
- Ты хто? – хрипло выдохнул Эмиль, сглатывая с болью в горле и морща нос. Сознание отказывалось понимать происходящее, и всё это действие – чудовищная сцена из фильма ужасов – казалась каким-то дурацким сном.
Сном?.. Ха-а… Да уж точно вряд ли! Всё слишком реально.
Или нет?
Фантом рядом напоминал знакомую фигуру… Эмиль нахмурился, заставляя извилины заработать, и фигура с вероятностью в аж целых пятьдесят один процент идентифицировалась, как его одногруппница. Правда, та была помилее. Горло болело.
- Вентари, ты что ли?.. – решив рискнуть выдохнул Эмиль практически наугад. Узнать девушку в таком амплуа было… не то, чтобы сложно – не хотелось. Слишком уж неприятно. Жутко. Страшно. Хотя он и сам сейчас наверняка ничуть не лучше – такое впечатление, что его запихнули в духовку и высушили; Эмиль подумал, что теперь вполне может понять листок, который он когда-то нашел меж страниц одной книги.

Отредактировано Emil (18-04-2015 03:06:33)

Фантом повернул голову. Кажется, до этого, он просто стоял и смотрел в… зеркало? Зеркало, зеркало, зеркало… Эмиль никогда не любил зеркала, отражения. Они заставляли помнить о том, кто ты есть внешне, не затрагивали сути живых, но отражали мёртвых, и от этого ему становилось жутко. Как и сейчас. Небо, почему всё вокруг такое медленное, тягучее, точно патока, древесная смола... От ассоциаций лишь мутит, а это вовсе не то, что ему сейчас необходимо.
«Не реально», - шепнуло в голове. И забилось о прозрачное ныне сознание, словно плененная птица, жаждущая вырваться на свободу.
Фантом повернулся. В искажённом, изуродованном шрамами лице действительно угадывалась Айви. Эмиль чуть наклонил голову, пытаясь принюхаться, но запахи путались, мешались, и знакомых – даже своего – не было вовсе. Зато отчётливо ощущался запах гнили и затхлости… «Как же мерзко» - остатки сухой травы на загривке встали дыбом. Наверное, сейчас из него вышел бы хороший кактус…
- Айвекх… - хрипло рыкнул травяной, спрыгивая с кровати на пол. Скрипнули расхлябанные половицы; подушечки пальцев ощутили податливую мягкость, отчего волк передернулся и, с отвращением заглянув внутрь и обойдя по кругу странную пустую нору в полу, подошел к Вентари.
- Айв! – рявкнул Эмиль уже громче. Горловые связки исторгали хрип и сип, назвать это голосом уже язык бы не повернулся. С каждой новой секундой страх менялся на раздражение, - ты… - сухой язык лип к нёбу, - помнишь, как мы здесь оказались?
Спрашивать, не знает ли девушка, «ГДЕ» они оказались, судя по всему, было бессмысленно.
Эмиль мрачно покосился на пляшущий огонёк свечи.
«Иссушение…» - такова была его способность… И сейчас он отчего-то подумал об этом с неприятным ощущением. Потому что… не мог же он сам… Или мог? Хотя вряд ли бы это объяснило всю странность творящегося.
Из комнаты надо было выбираться. Определенно.
- Надо идти, - вымученно просипел он, толкая её носом в плечо и отступая к двери. Уходить, бросив драконицу одну, было неправильным.
- ПОЙДЕМ! – голос сорвался. Сейчас чувства внутри вновь смешались, приходя в хаос, мешая анализировать и думать. Он задрожал, прижимая уши. - Эй, ты слышхишь?
«А что, если она – не она?» - вдруг подумал Эмиль, - «Если это – то же самое, что и вокруг?..» - И что это было за «вокруг» такое, что самое главное?
«А-ар, сума сойти можно», - мысленно заскулил травяной, озираясь и постепенно – шаг за шагом – отходя к закрытой двери.
Он… Он мог бы сломать замок… и попытаться выйти наружу. Там наверняка будет понятно.
И если это чья-то шутка, то он этим засранцам рога пообломает!